В диалоге с учителем
Матвей Борун
учитель social studies
Учитель истории и социальных наук. Историк-медиевист, выпускник истфила РГГУ, преподавал историю, латынь и руководил исследовательскими работами в московских гуманитарных гимназиях. Джазовый музыкант, пианист.
  • 1.
    Расскажите, пожалуйста, чем вы занимались до Диалога? Откуда вы, чем занимаетесь внутри своей науки и вне ее? Расскажите какой-нибудь интересный факт о себе, своей работе или своей области интересов вне работы.
    Матвей:
    До Диалога я преподавал в Хорошколе, гимназиях 1514 и 1505 и других школах. Кроме истории и обществознания, вел латынь, спецкурсы по Средним векам, руководил курсовыми, вел музыку. Вообще-то по образованию я медиевист (и неудавшийся античник), учился в РГГУ. До сих пор раннее Средневековье — мой любимый исторический период, жалко, что нельзя потратить на него хотя бы год обучения =)
  • 2.
    Почему в свое время вас заинтересовала ваша область знания? Почему она кажется вам интереснее всех прочих?
    Матвей:
    В Средние века я попал относительно случайно, в школе я интересовался, как и многие, Древней Грецией. Особенно после того, как съездил в несколько школьных археологических экспедиций. Но в университете оказалось, что древнегреческий — очень сложный язык, и я перевелся на другой факультет, где был назначен переводчиком законов Королевства бургундов, поскольку латынь все-таки немного знал. Конечно, любую область знания нельзя не полюбить, как только начинаешь в ней разбираться. Мне нравится раннее Средневековье тем, что это время — переходное, когда римские аристократы слагают стихи о немытых варварах, которых принимают в своем доме (а варвары смотрят на них с благоговением, хотя официально и владеют двумя третями их земли); короли, убивающие собственных племянников и братьев, носят титулы префектов претория и ждут одобрения из Рима, а христианская церковь только-только осваивается со своей новой ролью единственной четкой структуры в темных европейских лесах...

    Но если говорить про историю в целом, то... Не знаю, есть много ответов на этот вопрос. Может быть, просто интересно узнавать что-то о жизни людей прошлого. Можно пытаться открыть в этом прошлом какие-то законы или хотя бы закономерности. Можно смеяться над темнотой и незнанием нынешних мировых лидеров, не учивших историю, а можно, наоборот, с ужасом понимать, что они ее учили, только выучили что-то совсем не то. Можно рассказывать друзьям байки, а можно бродить по древним развалинам и более-менее представлять, что было на этом месте. В общем, много применений есть у истории в обычной жизни, и всеми интересно пользоваться.
  • 3.
    Как сделать так, чтобы ваш предмет был интересен школьникам? Как можно дать им не только базу для общего развития и успешной сдачи экзаменов, но и заинтересовать их, и помочь полюбить предмет?
    Матвей:
    Я не думаю, что каждый школьник обязан любить мой предмет, и не требую этого от них. Конечно, я стараюсь делать уроки интересными: вставлять мультимедийные элементы, или дать потрогать руками древнюю керамику, или поставить себя на место людей прошлого или даже целых стран, да и просто читать интересные тексты или делать нестандартные задания. Но главное, что я требую от своих учеников — научиться действительно полезным навыкам (вроде чтения текстов, критического мышления, сравнения, написания академических работ), а любить именно историю совершенно не обязательно. Я могу кого-то увлечь своим интересом, рассказать, что именно интересно в предмете для меня, но это совершенно не должно касаться ста процентов учеников.
  • 4.
    В каждой работе есть рутина или какой-то нелюбимый кусок — что это для вас? А самый любимый?
    Матвей:
    Проверять домашние задания. Причем я не знаю, почему, — я стараюсь давать нестандартные задания, над ответами на которые можно подумать, которые будут полезны для более глубокого освоения темы урока и развития нужных навыков, и в этом случае совершенно необходима своевременная обратная связь. Но у меня уже выработался какой-то психологический блок, и заставить себя проверить накопившиеся домашние задания очень сложно (а как только их проверишь, тут же появляются новые...). Самый любимый кусок — наверное, такая форма работы, как академическая дискуссия. Если все к ней хорошо подготовились и понимают, что происходит, а мне остается только модерировать.
  • 5.
    Что бы вы посоветовали тем, кто считает учебу бесполезной тратой времени, или еще не знает, что ему интересно, или зациклился на одной сфере и не обращает внимание на другие?
    Матвей:
    Это три очень разных проблемы. Первая мне как учителю всегда дается сложнее всего, потому что, как приверженец экзистенциальной философии, я вообще с трудом могу ответить на вопрос, что такое «полезная трата времени». В нашей абсурдной жизни получать знания — уж точно не худшее занятие, но попробуй это объяснить человеку, которого заставляют учиться родители. Единственный выход, опять же, как-то заинтересовать, если не предметом, то саморазвитием, социализацией, просто фаном. Вторая проблема сильно легче — надо просто продолжать пробовать, пока какой-то интерес не проклюнулся. И помнить, что нет ничего страшного в том, чтобы заниматься несколькими вещами сразу (я вот совмещаю преподавание и музыкальную деятельность, и это сложно, но осуществимо). А третья, может быть, и не проблема вовсе.