Le Sallay Диалог — замечательная школа, которая всегда рядом
Пожалуйста, заполните эту форму, чтобы подать заявку на обучение.
Я согласен (согласна) на обработку персональных данных
Анна Власова-Мрдуляш: «Внимание уделено каждому ученику»
«В школе Le Sallay Диалог история и литература синхронизированы по времени изучения, в основу положен хронологический принцип».
Приёмная кампания:
2024/25 учебный год
Анна Власова-Мрдуляш
учитель литературы
Один из преподавателей литературы в школе Le Sallay Диалог — Анна Власова-Мрдуляш. Она учит детей осознанно читать книги, работать с текстами и писать эссе. Мы поговорили с Анной о том, как устроена программа по литературе, как она будет меняться в связи с переходом на обучение на английском языке и не потеряем ли мы по дороге великую русскую литературу (спойлер: не потеряем).
Расскажите, пожалуйста, о себе: где вы работали, что преподаете и почему выбрали нашу школу?
Я восемь лет преподавала в одной из лучших гимназий Москвы — в школе 1514, на отделении теории истории и мировой культуры, которое работает по авторской программе Глебкина Владимира Владиславовича. Суть этой программы в том, что предметы гуманитарного направления преподаются параллельно, поэтому, изучая одну и ту же эпоху с разных сторон, мы получаем объемное видение. По тому же принципу построена и программа школы Le Sallay Диалог — история и литература синхронизированы по времени изучения, в основу положен хронологический принцип. Мне эта программа нравится и очень близка. Например, когда мы читаем «Муму», детям уже нужно понимать, что такое крепостное право. Читая древнегреческие трагедии и комедии, говоря про древнегреческий театр, мы ищем отголоски политических событий, которые происходили тогда в Афинах. Командная работа с учителем истории позволяет глубже понимать тексты и делает уроки литературы более содержательными.
Школа Le Sallay отличается от других форматом обучения blended learning, который предполагает несколько очных сессий в году и онлайн-обучение. Расскажите, пожалуйста, какие у вас остались впечатления от первой очной сессии, от процесса учебы и знакомства с детьми?
Прежде всего мне очень понравилось, как выстроена командная работа в школе, когда все преподаватели и дети живут в одном месте. У преподавателей есть возможность очень интенсивного взаимодействия между собой и по учебным, и по внеучебным вопросам. Все проблемы решаются с такой скоростью, которая в обычной школе, конечно, непредставима — когда педсовет собирается раз в четверть или раз в триместр, нет возможности решать проблемы каждого конкретного ребенка в сиюминутном формате. В школе Le Sallay Диалог внимание уделено каждому ученику, каждой группе. В онлайне у нас еженедельные созвоны, а на очных сессиях мы собираемся каждый день и можем очень быстро реагировать на любые неудачи, которые у нас возникают, оперативно корректировать наши действия.
Еще одно преимущество очной сессии — это, конечно, жизнь с детьми во внеучебное время. Мы видим детей каждый день, даже вне уроков, видим, что они делают, как себя ведут, как играют, как взаимодействуют друг с другом и вожатыми. Ты видишь, кому что интересно. Можешь как-то использовать окружающее пространство. И это, конечно, очень здорово, дает дополнительные силы и энергию.
Чем отличается онлайн-обучение в Le Sallay Диалог от онлайна в обычной школе?
Главная разница задается размером группы. Одно дело, когда у тебя на карантине в онлайне сидит класс в тридцать человек, и совсем другое дело, когда всего пять. Малый состав группы дает возможность совсем по-другому вести урок: мы можем вместе работать в одном файле, вести диалог, загадывать загадки или решать вместе задачи. И, конечно, обучение онлайн эффективно только в малых группах. Наша программа заранее продумана под такой формат, и за счет этого у ребенка нет возможности скрыться или спрятаться. Если он не сдал домашнюю работу, это очевидно сразу. Если ребенок отвлекся, на что-то переключился, учитель это понимает и может вовлечь ребенка обратно в занятие.
В этом году школа изменила программу — мы уходим от изучения российской литературы с прицелом на ОГЭ в сторону изучения мировой литературы с расчетом на то, что после окончания средней школы дети могли бы поступать и учиться на английском языке в зарубежных учебных заведениях. Как это отразилось на программе?
Нашу трехлетнюю программу мы начинаем с древней литературы — и там, конечно, литература мировая. Мы ориентируемся на западноевропейскую традицию, поэтому в нашу программу входят канонические тексты: мифы народов мира, Древняя Греция, Древний Рим, западноевропейское Средневековье и дальше. Сейчас у меня группы первого года обучения, и в этом году из произведений русской литературы планируется только «Слово о полку Игореве». Однако этот текст будет идти в сочетании с западноевропейскими эпосами: «Песнь о Роланде», «Беовульф», «Песнь о Нибелунгах» и другими, хронологически связанными со «Словом о полку Игореве».
На этом этапе дети в работе с текстами осваивают базовые необходимые навыки: мы учимся читать текст, понимать его, работать с чужим текстом и создавать свой. На первом году обучения мы работаем на русском языке, но к концу третьего года обучения ожидается, что дети будут в достаточной степени владеть английским, чтобы писать на нем эссе.В этом процессе важен сам навык формулировки мыслей, умение логично излагать, умение анализировать текст. Положа руку на сердце, совершенно все равно, на чем эти навыки отрабатывать, на каком языке и материале. Однако программа, построенная в хронологическом порядке на пересечении разных предметов, позволяет устанавливать интересные связи между текстами, видеть отсылки в более поздних текстах к более ранним, отслеживать архетипические сюжеты в разных эпохах и произведениях.
Например, когда мы говорим о русской классической литературе XIX века, в обычной российской школе мы ее отделяем от мировой и попадаем в такую узкую колею, где нам кажется, что до Пушкина ничего не было. Конечно, это не так — Пушкин, разумеется, стоит на карамзинистах, он варился в этом бульоне, но, кроме того, Пушкин растет из Шекспира, Вальтера Скотта, Байрона, Стерна, других западных авторов. Он их читает, повторяет, имитирует, переводит на свой язык и адаптирует к своей культуре.
Романы, которые пишет Тургенев, очень хорошо идут в параллели с Бальзаком. А драматургия Чехова — база, на которой строит свои тексты Бернард Шоу. Но сам Чехов стоит на драматургии Ибсена. И как его выкинуть из этой цепочки «Ибсен — Чехов — Шоу»? Лермонтов хорошо сравнивается с Бернсом, а Оруэлл базируется на Замятине. Так что, конечно, тексты русскоязычных авторов, которые важны для понимания литературы как мирового процесса, останутся в нашей программе.
Это очень важный момент: таким образом мы не просто создаем связи между русской и мировой литературой, мы буквально включаем Россию в пул этой мировой литературы, из-за чего она перестает быть отдельным островом.
К счастью, я всегда работала в школе, где литература именно так и преподавалась. Поэтому сама постановка вопроса — разделение на русскую / не русскую литературу — мне кажется не имеющей особенной ценности. Кроме того, ведь русский язык — это язык еще и тех авторов, которые этнически не были русскими: это Гоголь, Айтматов — великие писатели, которые очень много сделали для русской литературы. Поэтому мне кажется, что, вместо того чтобы атрибутировать «русский / не русский автор», гораздо важнее понять, каково место писателя в европейском литературном процессе. Исходя из этого мы выстраиваем программу и подбираем авторов и произведения.
В каком формате и какую литературу планируется читать на английском языке на третьем году обучения?
Я очень надеюсь, что уже со второго года обучения мы с ребятами будем читать небольшие фрагменты на английском языке. Мне бы очень хотелось работать и с переводами — это очень продуктивный способ работы, например, при чтении сонетов Шекспира, и с оригинальными текстами. Все тексты, которые написаны на английском, мы будем пробовать на вкус на языке оригинала. К третьему году у нас их будет довольно много — и американская, и английская литература. Конечно, все будет зависеть от уровня английского у детей, мы будем стараться работать так, чтобы всем было комфортно и понятно.
Вообще для меня книги, оригинальные тексты — это точка входа в язык, и мне всегда кажется, что, если уж ты учишь язык, надо читать на нем оригинальные тексты. Я понимаю, что для детей это не всегда так, поэтому стараюсь адаптировать программу, чтобы для них это тоже было органично.
Чем заканчивается программа в конце третьего года обучения?
Программа заканчивается XX веком. Мы завершим наш курс жанром фэнтези, и в нем обязательно будут Толкин и Роулинг. Здесь мы с детьми вернемся к тем книгам, которые они читали в детстве, в средней школе, и они посмотрят на них совершенно иначе. Они увидят отсылки к другим текстам, разглядят архетипических персонажей, по-новому посмотрят на героев. Именно так я хотела бы завершить рассказ о литературе XX века: это красиво и это обнадеживающе, это сказка, из которой мы все выросли, но она остается с нами, даже когда мы перестаем в нее верить.
Я восемь лет преподавала в одной из лучших гимназий Москвы — в школе 1514, на отделении теории истории и мировой культуры, которое работает по авторской программе Глебкина Владимира Владиславовича. Суть этой программы в том, что предметы гуманитарного направления преподаются параллельно, поэтому, изучая одну и ту же эпоху с разных сторон, мы получаем объемное видение. По тому же принципу построена и программа школы Le Sallay Диалог — история и литература синхронизированы по времени изучения, в основу положен хронологический принцип. Мне эта программа нравится и очень близка. Например, когда мы читаем «Муму», детям уже нужно понимать, что такое крепостное право. Читая древнегреческие трагедии и комедии, говоря про древнегреческий театр, мы ищем отголоски политических событий, которые происходили тогда в Афинах. Командная работа с учителем истории позволяет глубже понимать тексты и делает уроки литературы более содержательными.
Школа Le Sallay отличается от других форматом обучения blended learning, который предполагает несколько очных сессий в году и онлайн-обучение. Расскажите, пожалуйста, какие у вас остались впечатления от первой очной сессии, от процесса учебы и знакомства с детьми?
Прежде всего мне очень понравилось, как выстроена командная работа в школе, когда все преподаватели и дети живут в одном месте. У преподавателей есть возможность очень интенсивного взаимодействия между собой и по учебным, и по внеучебным вопросам. Все проблемы решаются с такой скоростью, которая в обычной школе, конечно, непредставима — когда педсовет собирается раз в четверть или раз в триместр, нет возможности решать проблемы каждого конкретного ребенка в сиюминутном формате. В школе Le Sallay Диалог внимание уделено каждому ученику, каждой группе. В онлайне у нас еженедельные созвоны, а на очных сессиях мы собираемся каждый день и можем очень быстро реагировать на любые неудачи, которые у нас возникают, оперативно корректировать наши действия.
Еще одно преимущество очной сессии — это, конечно, жизнь с детьми во внеучебное время. Мы видим детей каждый день, даже вне уроков, видим, что они делают, как себя ведут, как играют, как взаимодействуют друг с другом и вожатыми. Ты видишь, кому что интересно. Можешь как-то использовать окружающее пространство. И это, конечно, очень здорово, дает дополнительные силы и энергию.
Чем отличается онлайн-обучение в Le Sallay Диалог от онлайна в обычной школе?
Главная разница задается размером группы. Одно дело, когда у тебя на карантине в онлайне сидит класс в тридцать человек, и совсем другое дело, когда всего пять. Малый состав группы дает возможность совсем по-другому вести урок: мы можем вместе работать в одном файле, вести диалог, загадывать загадки или решать вместе задачи. И, конечно, обучение онлайн эффективно только в малых группах. Наша программа заранее продумана под такой формат, и за счет этого у ребенка нет возможности скрыться или спрятаться. Если он не сдал домашнюю работу, это очевидно сразу. Если ребенок отвлекся, на что-то переключился, учитель это понимает и может вовлечь ребенка обратно в занятие.
В этом году школа изменила программу — мы уходим от изучения российской литературы с прицелом на ОГЭ в сторону изучения мировой литературы с расчетом на то, что после окончания средней школы дети могли бы поступать и учиться на английском языке в зарубежных учебных заведениях. Как это отразилось на программе?
Нашу трехлетнюю программу мы начинаем с древней литературы — и там, конечно, литература мировая. Мы ориентируемся на западноевропейскую традицию, поэтому в нашу программу входят канонические тексты: мифы народов мира, Древняя Греция, Древний Рим, западноевропейское Средневековье и дальше. Сейчас у меня группы первого года обучения, и в этом году из произведений русской литературы планируется только «Слово о полку Игореве». Однако этот текст будет идти в сочетании с западноевропейскими эпосами: «Песнь о Роланде», «Беовульф», «Песнь о Нибелунгах» и другими, хронологически связанными со «Словом о полку Игореве».
На этом этапе дети в работе с текстами осваивают базовые необходимые навыки: мы учимся читать текст, понимать его, работать с чужим текстом и создавать свой. На первом году обучения мы работаем на русском языке, но к концу третьего года обучения ожидается, что дети будут в достаточной степени владеть английским, чтобы писать на нем эссе.В этом процессе важен сам навык формулировки мыслей, умение логично излагать, умение анализировать текст. Положа руку на сердце, совершенно все равно, на чем эти навыки отрабатывать, на каком языке и материале. Однако программа, построенная в хронологическом порядке на пересечении разных предметов, позволяет устанавливать интересные связи между текстами, видеть отсылки в более поздних текстах к более ранним, отслеживать архетипические сюжеты в разных эпохах и произведениях.
Например, когда мы говорим о русской классической литературе XIX века, в обычной российской школе мы ее отделяем от мировой и попадаем в такую узкую колею, где нам кажется, что до Пушкина ничего не было. Конечно, это не так — Пушкин, разумеется, стоит на карамзинистах, он варился в этом бульоне, но, кроме того, Пушкин растет из Шекспира, Вальтера Скотта, Байрона, Стерна, других западных авторов. Он их читает, повторяет, имитирует, переводит на свой язык и адаптирует к своей культуре.
Романы, которые пишет Тургенев, очень хорошо идут в параллели с Бальзаком. А драматургия Чехова — база, на которой строит свои тексты Бернард Шоу. Но сам Чехов стоит на драматургии Ибсена. И как его выкинуть из этой цепочки «Ибсен — Чехов — Шоу»? Лермонтов хорошо сравнивается с Бернсом, а Оруэлл базируется на Замятине. Так что, конечно, тексты русскоязычных авторов, которые важны для понимания литературы как мирового процесса, останутся в нашей программе.
Это очень важный момент: таким образом мы не просто создаем связи между русской и мировой литературой, мы буквально включаем Россию в пул этой мировой литературы, из-за чего она перестает быть отдельным островом.
К счастью, я всегда работала в школе, где литература именно так и преподавалась. Поэтому сама постановка вопроса — разделение на русскую / не русскую литературу — мне кажется не имеющей особенной ценности. Кроме того, ведь русский язык — это язык еще и тех авторов, которые этнически не были русскими: это Гоголь, Айтматов — великие писатели, которые очень много сделали для русской литературы. Поэтому мне кажется, что, вместо того чтобы атрибутировать «русский / не русский автор», гораздо важнее понять, каково место писателя в европейском литературном процессе. Исходя из этого мы выстраиваем программу и подбираем авторов и произведения.
В каком формате и какую литературу планируется читать на английском языке на третьем году обучения?
Я очень надеюсь, что уже со второго года обучения мы с ребятами будем читать небольшие фрагменты на английском языке. Мне бы очень хотелось работать и с переводами — это очень продуктивный способ работы, например, при чтении сонетов Шекспира, и с оригинальными текстами. Все тексты, которые написаны на английском, мы будем пробовать на вкус на языке оригинала. К третьему году у нас их будет довольно много — и американская, и английская литература. Конечно, все будет зависеть от уровня английского у детей, мы будем стараться работать так, чтобы всем было комфортно и понятно.
Вообще для меня книги, оригинальные тексты — это точка входа в язык, и мне всегда кажется, что, если уж ты учишь язык, надо читать на нем оригинальные тексты. Я понимаю, что для детей это не всегда так, поэтому стараюсь адаптировать программу, чтобы для них это тоже было органично.
Чем заканчивается программа в конце третьего года обучения?
Программа заканчивается XX веком. Мы завершим наш курс жанром фэнтези, и в нем обязательно будут Толкин и Роулинг. Здесь мы с детьми вернемся к тем книгам, которые они читали в детстве, в средней школе, и они посмотрят на них совершенно иначе. Они увидят отсылки к другим текстам, разглядят архетипических персонажей, по-новому посмотрят на героев. Именно так я хотела бы завершить рассказ о литературе XX века: это красиво и это обнадеживающе, это сказка, из которой мы все выросли, но она остается с нами, даже когда мы перестаем в нее верить.
ЗАЯВКА
в Школу Le Sallay Диалог
(кампус в Турции)
в Школу Le Sallay Диалог
(кампус в Турции)
Нажимая на кнопку, вы даете согласие на обработку персональных данных и соглашаетесь c политикой конфиденциальности